Из истории Тбилисского района

СТРОКИ ИЗ БИОГРАФИИ А.В. СУВОРОВА

В богатом событиями XVIII веке Россия стремительно вышла на ведущее место в мировой политике. После укрепления своих позиций на Балтике она старалась обезопасить южные границы от беспокойного, агрессивного соседа — Османской империи — и выйти к Черному морю. После победы в 1768-1774 гг. и заключения мира в ходе дипломатической борьбы на правобережье Кубани были введены войска России. К началу 1778 г здесь находились четыре пехотных полка: Курский, Тамбовский, Троицкий и Азовский; 20 эскадронов конницы в полках: Таганрогский и Астраханский драгунские, Екатерининский; тысяча казаков в четырех донских полках. Все они размещались в лагерях.

Именно в это время генерал-поручик А. В. Суворов, назначенный командующим легким Кубанским корпусом, 5 января прибывает в лагерь Копыл, что в нижнем течении пограничной реки, а 16 января пишет рапорт П. А. Румянцеву о вступлении в должность.

Быстро ознакомившись с положением дел на месте и проехав различными маршрутами несколько сот верст по нижнему течению Кубани, Суворов сделал вывод о природных условиях границы. Встретившись и побеседовав с офицерами подчиненных ему войск, получив информацию о кочевниках-ногайцах и горцах, он стал обдумывать, как границу укрепить. Из документов, составленных лично А. В. Суворовым, можно четко определить, что он выступал за мирное развитие отношений с местным населением, был противником кровопролития.

В рапорте своему начальнику Суворов предложил по высокому правому берегу реки Кубани соорудить цепь укреплений до соединения с Моздокской линией. По приведенным им подробным расчетам, для защиты этого рубежа достаточно будет прибавочного комплекта полка с гренадерскими ротами и на каждый пункт — одну чугунную пушку. Его предложение было поддержано.

А. В. Суворов подготовил необходимую многочисленную документацию и деятельно притупил к созданию пограничной линии. Уже 22 февраля в рапорте он писал: «Вверх по Кубани, от Копыла влево, продолжая укрепления и приступив к воздвижению Ярсокинской крепости близко за Мурат-Топою, для дальнейших рекогносцированиев, могущих быть таковых же на усть Лабы и Темишберг, отправился я временно...». Великий полководец напряженно трудился сам и требовал высокой отдачи от подчиненных. В тот период было много измерено различных участков, составлено планов крепостей и фельдшанцев, причем все строго привязывалось к местности в наиболее удобных для обороны местах.

МИХАЙЛОВСКИЙ ФЕЛЬДШАНЕЦ

К началу марта, благодаря тяжелому и самоотверженному труду солдат и офицеров Кубанского корпуса, укрепления были сооружены на всем протяжении нижнего течения реки. Работы переносились дальше, в восточное Прикубанье. 6 марта 1778 г. из лагеря под вторым фельдшанцем к Лабе Суворов докладывал Румянцеву: «Около половины сего месяца уповаю потянутца полевыми укреплениями от Лабы к Темишбергу».

Важным было то, что полководец старался так расположить укрепления, чтобы между ними расстояние было не больше дневного перехода войск. Так, от Александровской крепости напротив устья Лабы на восток до фельдшанца Михайловского было 33 версты (35,8 км), от него до фельдшанца Западного — 26 верст, от последнего до крепости Павловской в урочище Темишберг — 25 верст.

Уже 12 марта Суворов докладывает своему начальнику из построенного Михайловского фельдшанца (на территории Тбилисского района) о состоянии Кубанского края: «Заречные жители живут спокойно, и дальних предприимчивостей от них не предусматривается. Но изредка от некоторых бродяг на наши разъезды бывали перестрелки, только без всякого урона. Показанный в моем вашему сиятельству от 27 февраля рапорте убитый казак возвратился раненым легко на российский пост. Впрочем, у нас тихо и все благополучно».

А через неделю генерал-поручик А. В. Суворов был уже в Павловской крепости, где отмечал, что «между тем крепости и фельдшанцы по Кубани пристроились нечто и за Темишберг с неожиданным успехом. Они столь неодолимы черкесскими поколениями по их вооружению, что становились им совершенною уздою».

В приказе от 16 мая 1778 г. мы видим подробное описание пограничного укрепления, каким являлся и фельдшанец Михайловский. Рвы вокруг укрепления были в глубину и ширину по полторы сажени, толстый вал имел банкет с амбразурами, укрепленный турами с землей.

Ворота укреплялись траверзами и рогатками, заграждения перед ними были рвы с подъемными мостами, три ряда волчьих ям в глубину и ширину не меньше полтора аршина с колом на дне, за ними — перпендикулярный палисад из бревен. Кроме этого, внутри фельдшанца имелся квадрат с малыми рвом и валом для помещения обоза и имущества роты. Обязательно для сигнализации в укреплении стояли коммуникационные зажигательные маяки (для зрительной связи дымом с соседями). Слева и справа от фельдшанца на расстоянии 3—5 верст размещались постоянные обзорные посты, еще дальше — казачьи пикеты.

На военно-исторической карте Северо-Западного Кавказа с 1774 по 1864 гг., хранящейся в Краснодарском государственном архиве, фельдшанец Михайловский находился примерно напротив впадения Синюхи в Кубань (там, где в 1803 г был сооружен пост Саломатин).

А позднее созданный в 1791 г Тифлисский редут расположился на несколько верст восточнее.

АРХИВ ФОТОГРАФИЙ, СНЯТЫХ С КВАДРОКОПТЕРА

СЛУЖБА БЫЛА КРАТКОЙ

В мае-июне 1778 г с Дона на Кубань пришло несколько новых полков, а часть бывших здесь выведена на Украину.

В рапорте от 27 июня генерал- поручик А. В. Суворов отмечал, что в его подчинении были Курский, Низовский, Белозерский, Алексеевский, Нижегородский пехотные полки, Таганрогский и Астраханский драгунские, Славянский, Украинский и Иллирический гусарские. Все они по расписанию, составленному полководцем, занимали 37 укреплений Кубанской линии, причем 31 — непосредственно вдоль реки.

Александровская крепость носила № 22, Михайловский фельдшанец —№ 23. Они входили в пятую дирекцию линии, которой командовал полковник Штерич. В первом укреплении размещалась одна рота гренадер и две — мушкетеров с двумя чугунными пушками Алексеевского полка, во втором — мушкетерская рота с чугунной пушкой и гусарский эскадрон тех же полков со всем необходимым снаряжением и имуществом.

Служба неслась отлично, приказы выполнялись неукоснительно. Строгий командир А. В. Суворов в рапорте от 30 декабря 1778 г был доволен этим и отмечал, что живущие против Александровской крепости бесленеевцы, а против фельдщанцев Михайловского, Западного и крепости Павловской — темиргоевцы и наврузовцы — часто вели переговоры с командирами пятой и шестой дирекции полковниками Штеричем и Шевичем. В названные крепости привозили на продажу различные продукты и изделия. Это было хорошим делом, так как продовольствие в провиантские магазины в Большой Ейский шанец, Александровскую и Павловскую крепости приходилось везти из южных губерний России.

Весной 1779 г. Турции пришлось подписать конвенцию, в которой она подтвердила предыдущий мирный договор. Напряженность на Кубани значительно ослабла. Царское правительство приняло решение об отводе русских войск на Дон, причем недальновидное, которое патриот России А. В. Суворов считал неправильным. Но выполняя его, он был вынужден издать приказ от 11 апреля 1779 г. об оставлении укреплений на пограничной реке.

В срок с 14 мая по 21 июня последовательно с запада на восток полки должны были оставлять дирекции, а крепости и фельдшанцы срывать до основания, все вооружение и снаряжение вывозить на север.

Самыми последними — в конце июня — были оставлены Александровская крепость, Михайловский и Западный фельдшанцы. Однако обстановка заставила снова все пересмотреть.

Затем А. В. Суворов появился в восточном Прикубанье в 1783 г. После приведения к присяге ногайцев в конце июля из-за провокации турецких агентов вспыхивает их мятеж.

1 августа происходит сражение на реке Ее. Затем, дополнительно собрав войска, Суворов ведет русский отряд через Кубань неподалеку от бывшего Михайловского фельдшанца к Лабе, где 1 октября происходит другое сражение.